Ненасилие…
Алису в детстве заставляли есть. Сама Алиса это помнит лишь по рассказам, маленькая была. Но как говорят, она букой сидела над тарелкой, недовольным взглядом буровя содержимое. Спустя какое-то время Алиса отправлялась в угол. И по возвращении снова усаживалась за стол. Бывало, что за обед случалось несколько ходок. Но заканчивалось всегда тем, что девочка ела. И даже доедала.
В этом однозначно была забота о ней: ребенок должен быть накормлен. В этом была забота о родителе: готовить и разогревать для каждого персонально – слишком накладно.
Своим застольным поведением маленькая Алиса завоевала титул «вредной и упрямой». А повзрослев, считалась уверенной в себе дамой. Уж если она что решила – то ее не переубедить.
Отчего же взрослой Алисе больно об этом вспоминать?
В детстве у каждого человека формируется свой уникальный стиль жизни. Например, там есть ответы на вопросы:
☘ Какая я?
☘ Какие другие?
☘ Чего мне стоит избегать?
☘ Что мне делать, чтобы не попадать в невыносимые для себя обстоятельства?
☘ Как себя вести, если все-таки попала в эти обстоятельства?
Если называть вещи своими именами, та столом Алиса училась игнорировать себя.
Есть внешние обстоятельства. Есть внутренние. Когда они соответствуют друг другу – красота. А когда нет… В этой точке возникает стресс, с которым каждый справляется согласно своему стилю жизни.
Надо есть, а не хочу. Но есть рядом значимые люди, которые хотят меня накормить.
🔥 И вот она точка внутреннего конфликта: чье желание важнее? Выбор идет именно в этой плоскости, а не между «есть – не есть».
Вы уже поняли, что Алиса научилась делать выбор в пользу других. Не всех подряд, конечно. А в пользу важных для себя людей. Поэтому если человек не так дорог – его легко игнорировать вместе с его чувствами и потребностями.
Отсюда – для большинства она уверенная дама, которую сложно переубедить.
А если рядом кто-то близкий – тогда для нее переставали существовать ее желания. Причем изнутри это ощущалось как «я на самом деле хочу это для него/нее сделать!» И иногда Алисе становилось грустно от мысли, что ее так легко использовать…
Знаете, чего не хватало нашей героине в детских ситуациях с едой? Внимания к ней. Не к ее сытости, а к ее желаниям и чувствам.
Став взрослой, такое отношение стало внутренним. И теперь Алиса внимательна к своей функциональности и работоспособности. Но не умеет слышать себя.
Внутренний голос заточен под задачи, которые надо выполнить. Благо, задач этих воз и тележка.
Работа. Дом. Дети. Муж. Собаки… Везде надо успеть. Сделать качественно. Прибрать. Приготовить. Накормить. Снова прибрать. Одним помочь с уроками. Других выгулять. Со всеми поговорить. Где надо – подсказать и помочь…
И внутренний голос стал глух к собственному состоянию. Которых осталось два:
⚡ «все хорошо»
⚡ и «что-то я не в форме, расклеилась».
Первое – когда все получается. Второе – когда что-то пошло не так. Или когда болеет.
И только вспоминая стоящей себя в углу, Алиса ощущает что-то непривычное для себя. Жалость что ли? Не дай Бог.
И в этот момент Алисе проще оставить себя со своими чувствами стоять в углу. Как когда-то поступали с ней другие…
Насилие – это в том числе игнорирование.
Это когда мы игнорируем что-то в себе: желания, недостаток сил, чувства. Или не берем в расчет что-то во вне: обстоятельства, других людей с их предпочтениями и эмоциями.
Это всегда борьба. Которая отнимает много сил. Поэтому Алиса все чаще и чаще чувствует усталость. И заставляет себя отдыхать. Такой вот парадокс: отдых и заставить. А потому что не умеет к себе по-другому.
Ей бы проявить к себе ненасилие. Стать бережнее и внимательнее. Да только в ее стиле жизни эти программы в спящем режиме. А разбудить их она пока не умеет. А обратиться за помощью в этом вопросе – не в ее правилах.
Хмуро сидя над тарелкой, Алиса пыталась показать свои эмоции и желания. Чтобы их опознали и отнеслись к ним с принятием. Но этого не случалось. Поэтому взрослой женщине уже практически невозможно как-то продемонстрировать свои чувства, а уж тем более о них сказать открыто не в виде претензии.
Алиса очень добра и заботлива к своим близким. И ей очень хочется, чтобы к ней относились так же.
Но чтобы это начать чувствовать – ей придется вывести из угла маленькую девочку и научиться ее слышать по-настоящему. А говорить-то эта малышка не особо умеет, зато ощущает – всё. И этот ребенок ждет, чтобы ему рассказали о том, что с ним происходит.
Чтобы сказали:
«Ты чувствуешь грусть из-за того что стоишь тут одна. И чувствовать это – нормально.
Ты злишься на маму за то, что она тебя сюда отправила. И это тоже нормально чувствовать.
Ты хочешь, чтобы тебя отпустили играть. И ты можешь это хотеть.
Ты испытываешь бессилие, потому что не можешь это изменить. И это тоже можно тебе ощущать в такой ситуации.
Я вижу тебя. Твои чувства. Твои желания. И я их принимаю.
Я рядом. И я не уйду, не буду тебя ругать, даже если ты будешь плакать или кричать».
Ненасилие – это именно такой внутренний голос. И в терапии он сначала звучит от другого. Воспринимается как что-то чуждое, во что сложно верить. Но постепенно становится своим, родным.
P.S. Алиса - образ собирательный. Реальные истории клиентов я не озвучиваю и не описываю.
